| Глава 1
- Виски...двойной, - посетитель бросает деньги на барную стойку, и я беру их, подходя к кассе и выбиваю чек, заученным движением. Я кладу чек и сдачу перед лысым тарантулом.
Да, я люблю обзывать посетителей внутри себя. Я, вообще, люблю говорить сама с собой. Отчего бы не поговорить с интересным человеком, правда же?
Я отворачиваюсь от посетителя, напевая себе под нос одну из композиций Muse, и ловко наполняю бокал до мысленной отметки.
- Прошу, - я ставлю перед ним его заказ и подхватываю тряпку, вытирая за собой пролитую воду ранее.
- Малышка, а тебе лет сколько? Неужели разрешено работать в баре? - ехидно интересуется он.
Я фыркаю, и моя рука замедляет свое действие, возвращая меня в другой день.
***
- Хлои, прикрой меня. Я отойду, - бросает мне мой старший брат - Нил, и я, улыбаясь, киваю ему и поворачиваюсь к посетителям.
Через мои руки, как и уши, проходят множество купюр, вариантов коктейлей и названий алкоголя, один разбитый бокал и пролитый ликёр.
Я обожаю это место, когда у меня есть свободная минутка, приезжаю сюда — в бар моего единственного и любимого брата. Я люблю находиться тут, люблю смотреть на выпившие компании и веселиться от их громких споров о бытие. Это весело. Это чертовски весело наблюдать, как девушка приходит с одним парнем, а уходит с незнакомцем. Мне и сериалов смотреть не надо. Бар "Свобода" — отличный телеканал для мыльных опер, кровавых драк и передачи "Живой уголок".
- Виски...двойной, - до моего слуха сквозь громкую музыку доносится красивый баритон, и мне приходится оторваться от нового зарождающегося скандала между парочкой, сидящей неподалёку.
Я недовольно поворачиваюсь к клиенту и упираюсь взглядом в его тёмные вьющиеся волосы. Он сидит опустив голову, о чем-то явно думая и размышляя.
Может, жена бросила? Но я не вижу кольца. Значит, девушка. К примеру, изменила, а он её застал прямо в момент соития, распотрошил обоих и теперь думает, куда бы спрятать трупы.
О да, фантазия у меня что надо. От своих мыслей я хихикаю себе под нос.
Я вижу деньги, лежащие на столешнице, и пока пробиваю чек, краем глаза отмечаю, что мужчина не похож на наших обычных клиентов. В основном к нам приходят латиносы, студенты и просто обычные люди. А этот точно из элиты Далласа. Его облик и даже аура просто кричит...нет не так, вопит о богатстве, как и часы ролекс на сильном запястье. Я прохожу взглядом, уже заинтересованным, выше. Мышцы на руках под тонкой белой рубашкой явственно проступают, говоря всем о том, что он любит, обожает и жить не может без спорта и следит за телом. Его длинные аристократические загорелые пальцы лежат на барной стойке и сцеплены в замок.
Чертовски красивый профиль, только вот нос с горбинкой портит общее впечатление от мужчины. Но на удивление это его даже красит, как и отросшая щетина.
Убийцы всегда в фильмах красавчики. Они ведь должны своей внешностью привлекать жертв. А у этого должно быть уже как минимум приличный список покорённых и разбитых сердец. Ну или же вырезанных органов.
- Прошу, - я ставлю его заказ и рядом кладу сдачу.
Он одним движением осушает бокал и кривится от горячительного напитка.
Точно, у него что-то случилось, и он запивает своё горе алкоголем.
Я жду, пока его лицо примет первоначальную форму и через несколько мгновений, незнакомец распахивает глаза, смотря на меня в упор.
Нет. Нос все же не портит его, даже наоборот придаёт какую-то силу его лицу. От него веет животным сексуальным магнетизмом, и я натянуто улыбаюсь ему, чтобы не выдать своих извращённых мыслей.
Вот это фрукт. Собьёт с ножек любую дамочку. Сколько ему? Тридцать? Или он так хорошо сохранился, прибегнув к пластической хирургие?
— Повтори, — он ставит бокал обратно на стойку и бросает взгляд на деньги, лежащие рядом. Да, там вполне хватит ещё на пять таких стаканов.
— Без проблем, — я пожимаю плечами и снова повторяю свою работу, ставя перед ним новую порцию с виски.
Он снова осушает его и глубоко вздыхает, теребя в руках пустой бокал.
— Детка, налей мне бокал пива, — от этого интересного субъекта меня отрывает смазливый латинос.
Я разворачиваюсь и беру бокал в руки, подхожу к стойке и нажимаю на ручку, наполняя кружку. Я научилась обслуживать клиентов в шестнадцать, то есть три года назад. И теперь делаю всё это на автомате и крайне спокойно, как и отшиваю надоедливых клиентов.
Я кожей чувствую взгляд на себе и перевожу глаза вбок, замечая что голубоглазый наблюдает за моими действиями. Обтерев бокал салфеткой, я подхватываю подставку и ставлю перед клиентом, ожидая оплаты.
— Сколько? — тянет он, и я указываю пальцем на доску за своей спиной, где указаны все цены.
— Держи, сдачу оставь себе, — со слащавой улыбкой посетитель достаёт кошелёк, вынимает оттуда пять баксов и кладёт на стол. Я надеваю улыбку и тут же возвращаю губы в исходное положение, означающее: «Да пошёл ты».
Подойдя к кассе, я вбиваю заказ и кладу туда всю сумму. Чаевые. Я хмыкаю на это заявление, если бы только он знал, что я в них не нуждаюсь.
— Что-нибудь ещё будете? — спрашиваю я у мужчины, продолжающего таращиться на меня своими пронзительными голубыми глазами. А может быть, у него они зеленые или серые? В баре нельзя с точностью это сказать, но мой мозг выдал именно этот цвет и никак иначе.
Мне отчего-то захотелось поговорит с ним, узнать подробности его состояния и подтвердить свои воспалённые фантазии. Хотя обычно я не болтаю с клиентами, они сами под действием алкоголя выдают всю информацию.
— Малышка, сколько тебе лет? Неужели, закон уже разрешает тебе работать в этом месте? — неожиданно произносит он.
— Вы из полиции? — усмехаюсь я.
— А ты хочешь, чтобы тебя арестовали? — уголки его губ приподнимаются в соблазнительной полуулыбке. Незнакомец немного придвигается к барной стойке, упираясь руками в неё, и я сглатываю от резко сбившегося стука сердца.
***
— Хлои, — мне на плечо ложится рука, и я стряхиваю с себя воспоминания.
— Ты на рейс не опоздаешь? — интересуется брат, и я замечаю, что того посетителя уже нет, а я снова была в прострации.
Чёртовы умственные способности людей! Зачем, вообще, они даны?! Проще было бы иметь память, как у насекомых.
— Нет, мой чемодан со мной. А Мел заедет за мной через, — я бросаю взгляд на часы за спиной.
— Чёрт, через десять минут назад!
Брат начинает смеяться, а я несусь в подсобку, чтобы схватить свой багаж и сумку. Через несколько минут я уже выбегаю обратно, быстро чмокая брата в щеку.
— Оторвись как следует перед взрослой жизнью, только не забудь предохраняться и писать мне, — я слышу в спину напутственные слова брата и, обернувшись, показываю ему язык.
Я выхожу из бара и замечаю знакомый мерседес подруги, стоящей рядом с ним и затягивающейся сигаретой.
— Мел, никотин тебя погубит, — укоризненно говорю я, подходя к ней.
— Скорее, меня погубит таяние ледников, чем прекрасный дым табака, — улыбается она и бросает окурок на землю, раздавливая ногой.
— Багажник открой, — прошу я, и она щёлкает на кнопку, помогая мне уложить чемодан.
— А где твои вещи? — удивляюсь я.
— Есть повод, чтобы обновить гардероб, — пожимает подруга плечами, а я издаю смешок.
— Ладно, поехали.
Мы садимся в её машину и выезжаем с парковки.
Летние каникулы и осмотр нашего университета в Нью-Йорке — вот наша программа на ближайший месяц. Превосходно!
Я бросаю довольный взгляд на Мел и закрываю глаза, пока она подпевает One Direction.
Пора забыть обо всем. Впереди новое время, лучшее время моей жизни. Удивительный город, наполненный особой магией. Да, я поклонница фильма «Завтрак у Тиффани».
Удивительно, насколько все у нас с подругой удачно сложилось. Вместе окончили школу, поделили место Королевы выпускного бала, с легкостью...Ладно, за круглую сумму и пожертвования, поступили в Нью-Йоркский университет на один факультет бизнеса. Подали заявку в общежитие на Манхеттене, и нам одобрили это. Конечно, за очередную привлекательную сумму. Коррупция, мать её, она везде, она у нас в крови. Да и ладно, меня это никогда не волновало.
Не могу поверить, что я могу попрощаться с прежней Хлои уже сейчас. Никаких воспоминаний, никаких сожалений. Я лечу туда, где меня никто не знает, и могу строить свою жизнь так, как сама того пожелаю.
Хотя...Вряд ли я могу сказать, что до этого жила по чьим-то правилам и наводкам. Наши с братом родители развелись, когда мне не было и года. С этих пор я ни разу не видела отца, но мы получаем от него крупные суммы. Так же он оставил нам большой дом, оплачивает счета, и наше обучение с Нилом, открыл два счета в банке, где у нас есть кредитки, и нам каждый месяц приходят суммы от тысячи долларов и выше. К тому же наш невидимый папочка помог Нилу выкупить бар и сделать там ремонт. Да, иногда мне хотелось поговорить с ним просто так без каких-либо обвинений. Но они с матерью условились, что больше никогда не встретятся. Всё решили деньги, отступные, чтобы мы не лезли в его новую прекрасную жизнь.
У мамочки новый муж, уже как восемь лет, крупный бизнесмен. Мы с Нилом остались в нашем доме с прислугой, а они переехали в новый элитный район и изредка приглашают в гости.
Свобода — это прекрасно. Не понимаю, почему ребята, живущие без родителей или с разведёнками так недовольны? Ведь все счастливы, а особенно мы с братом. Никого давления, никаких комендантских часов. Всё это заставляет тебя повзрослеть раньше, понять жизнь и то, что ты хочешь получить от неё. А у меня в планах открыть свой ресторан, где-нибудь на берегу океана и наслаждаться жизнью. Для этого мне надо знать, как построить свою небольшую империю. А вот Мел планирует работать в инвестициях.
Моя милая Мел. Я улыбаюсь на этот эпитет и открываю глаза, поворачиваясь к подруге.
Если бы она знала, как я её называю про себя, придушила бы. Её облик, нежного ангела с голубыми глазами никак не вяжется с активной ночной жизнью. Вот у неё вообще все в семье не понятно. Она живёт с матерью и отчимом все восемнадцать лет. А об отце ни слова. Она назвает его «донором». И мне иногда жаль её, что она так и не поняла насколько может быть проще жизнь, если принять её условия.
Да, Хлои, и это говоришь ты, — язвлю я про себя.
— Ты чего? — удивляется Мел, сворачивая к платной парковке рядом со зданием аэропорта, замечая мой взгляд на ней.
— Да так, смотрю на тебя и осознаю, что мы взорвём Нью-Йорк, — вылетает первая попавшаяся мысль из головы, и подруга смеётся.
— О, да. Жди нас, Большое яблоко, уж мы то попробуем тебя на вкус, — вторит она, и я присоединяюсь к ней, громко хохоча и пританцовывая на месте.
Здравствуй, новая жизнь. Прощайте, неправильные решения, о которых я ни капельки не сожалею.
Хлои Коулмен вышла на тропу новой жизни!
|
