Черт. Не знаю.
– Я напишу тебе сегодня позже или завтра. Так пойдет?
– Да сэр. Можно завтра.
– Спасибо, Андреа.
– Пожалуйста. - Она удивлена.
Я кладу трубку и вжимаю педаль газа моей R8в пол.
В 18:30 я дома, и мое ранее вдохновленное настроение испортились - я до сих пор
не слышал от Аны ни слова. Я выбираю пару запонок из ящика в шкафу, завязываю
галстук для предстоящего вечернего события, задаваясь вопросом, все ли с ней в порядке.
Она сказала, что свяжется со мной, как только вернется домой. Я звонил ей два раза, но
никакого ответ. И это меня бесит. Я стараюсь дозвониться до нее ее еще раз, и на этот раз
оставляю сообщение.
«Думаю, тебе необходимо научиться соответствовать моим ожиданиям. Я не
самый терпеливый человек. Если ты говоришь, что свяжешься со мной после работы,
то, будь добра, выполняй обещание. Иначе я буду беспокоиться, а беспокойство –
непривычное для меня чувство, и я его плохо переношу. Позвони мне».
Если она вскоре не перезвонит, я взорвусь.
За столом сидел я и мой банкир Уилан. Я являюсь его гостем на некоммерческой
благотворительной встрече, целью которой является повышение осведомленности о
глобальной бедности.
– Рад, что у вас получилось сделать это, - говорит Уилан.
– Это хороший повод.
– И спасибо за ваш щедрый вклад, мистер Грей, – приторно говорит его жена,
выпячивая в мою сторону свою совершенную, увеличенную хирургическим способом,
грудь.
– Как я уже сказал, это хороший повод. – Я одариваю ее покровительственной
улыбкой.
Почему Ана не перезвонила мне?
Я снова проверяю свой телефон.
Ничего.
Я посмотрел на всех мужчин среднего возраста, сидящих за столом, и их вторых или
третьих трофейных жен. Не дай Боже меня постигнет та же участь.
Мне скучно. Я ощущаю невыносимую скуку и невыносимую злость.
Что она делает?
Мог ли я привести ее сюда? Подозреваю, ей бы было здесь также крайне скучно.
Когда разговор за столом переходит к теме о состоянии экономики, с меня уже
достаточно. Извинившись, я покидаю банкетный зал и ухожу из отеля. Пока
обслуживающий стоянки подгоняет мою машину, я снова набираю Ану.
До сих пор нет ответа.
Возможно, теперь, когда я ушел, она не хочет иметь со мной ничего общего.
По возвращении домой, я прямиком направлюсь в свой кабинет и включаю iMac.
___________________________________________________________
От: Кристиан Грей
Тема: Где ты?
Дата: 27.05.2011,22:14
Кому: Анастейша Стил
«Я работаю. Напишу, когда вернусь домой».
Ты все еще на работе или упаковала мобильник, «блэкберри» и
ноутбук?
Позвони мне, или я буду вынужден позвонить Элиоту
Кристиан Грей,
Генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»

– Можете повесить трубку, мисс Стил.
– Вы действительно этого хотите, Господин?
– Иди спать, Анастейша.
– Слушаюсь, Господин.
Она не вешает трубку, и я знаю, что она усмехается. Он поднимает мне настроение
еще выше.
– Интересно, ты когда-нибудь будешь делать то, что тебе велят? – спрашиваю я.
– Возможно, увидим после воскресенья,– говорит она. Соблазнительница, какой она
и является, и линия издает тишину.
Анастейша Стил, что я собираюсь сделать с тобой?
На самом деле, у меня есть хорошая идея, при условии, что стек придется вовремя. И
с этой заманчивой мыслью, я опрокидываю оставшуюся часть Арманьяка и ложусь в
постель.
Суббота, 28 мая 2011
— Кристиан! — Миа визжит от восторга и бежит ко мне, бросив свой багаж.
Обхватив своими руками мою шею, она крепко обнимает меня.
— Я соскучилась, — говорит она.
— Я тоже соскучился. — Я обнимаю ее в ответ. Она откидывается назад и изучает
меня своими внимательными темными глазами.
— Хорошо выглядишь, — говорит она с восторгом. — Расскажи мне об этой
девушке!
— Давай для начала отвезем тебя и твой чемодан домой.
Я хватаю ее тележку, которая весит тонну, и мы вместе направляемся от здания
вокзала к парковке.
— Ну и как там Париж? Ты, по-видимому, привезла с собой большую его часть.
— C’estincroyable!(Это невероятно!) – восклицает она. — Зато Флобер был
омерзителен. Боже! Он был ужасен. Дерьмовый учитель, но отличный повар.
— Значит ли это, что сегодня вечером ты будешь готовить?
— О, я надеялась, что мама будет готовить.
Миа говорит без умолку о Париже: о своей крошечной комнатке, ванной, Сакре-
Кѐре, Мон-Мантре, парижанах, кофе, красном вине, сыре, моде, шопинге. Но в основном
о моде и шопинге. А я думал, что она ездила в Париж, чтобы учиться готовить.
Я не слушал ее болтовню, хотя она успокаивала. Миа была тем единственным
человеком, кто не заставлял меня чувствовать себя … не таким, как все.
«— Это твоя сестренка, Кристиан. Ее зовут Миа.
Мама дает мне ее подержать. Она очень маленькая. С черными, как смоль,
волосами. Она улыбается. У нее нет зубов. Я высовываю язык. Она заливисто смеется.
Мама снова дает мне ее подержать. Ее зовут Миа. Я смешу ее. Я прижимаю ее к себе.
Она в безопасности, когда я держу ее. Элиот не обращает внимания на Миа. Она
пускает слюни и плачет. А он морщит свой нос, когда она пукает. Когда Миа плачет,
Элиот игнорирует ее. Я прижимаю ее к себе, и она замолкает. Она засыпает на моих
руках.
— Мии-а, — шепчу я.
— Что ты сказал? — спросила мама, и ее лицо стало белым, как мел.
— Мии-а.
— Да, да, дорогой. Миа. Ее зовут Миа.
И у мамы текут слезы счастья».
Я поворачиваю к подъездной дорожке, останавливаюсь у входной двери родителей,
выгружаю чемоданы Миа и несу их в коридор.

Он присылает мне адрес, и я пересылаю его Андреа. Я еду в лифте в пентхаус.
Андреа присылает мне смс.
«Шампанское и шарик отправлены. А.».
Тейлор вручает мне пакет, когда я возвращаюсь в квартиру.
— Это пришло вам, мистер Грей.
О, да. Я узнаю безликую упаковку: это стек.
— Спасибо.
— Миссис Джонс сказала, что вернется завтра поздно вечером.
— Хорошо. Я думаю, это все на сегодня, Тейлор.
— Хорошо, сэр, — говорит он, вежливо улыбаясь, и возвращается в свою комнату.
Взяв стек, я прохаживаюсь по спальне. Это будет отличным знакомством с моим
миром: по ее собственному признанию, Ана не имеет никакого понятия о телесных
наказаниях, за исключением шлепанья ладонью, которым я одарил ее вчера вечером. И
это доставило ей приятное удовольствие. С помощью стека я сделаю это медленно и
приятно. По-настоящему приятно. Стек совершенен. Я докажу ей, что страх у нее в
голове. Когда ей станет приятно от этого, мы сможем двигаться дальше.
Я надеюсь, что мы сможем двигаться дальше…
Мы будем делать это медленно. И мы будем делать только то, с чем она сможет
справиться. Если это сработает, мы будем потихоньку двигаться в ее темпе, не моем.
Я еще раз смотрю на стек и убираю его в шкаф до завтра.
Когда я открываю свой лэптоп, чтобы поработать, звонит мой телефон. Я надеюсь,
что это Ана, но, к моему разочарованию, это Элена. Обещал ли я ей позвонить?
— Привет, Кристиан. Как дела?
— Хорошо, спасибо.
— Ты уже вернулся из Портленда?
— Да.
— Поужинаем сегодня?
— Не сегодня. Миа только вернулась из Парижа и меня ждут к ужину дома.
— Ах, у мамы Грей. Как она?
— Мама Грей? Она в порядке. Я думаю. Что ты знаешь, чего не знаю я?
— Я просто спросила, Кристиан. Не будь таким раздражительным.
— Я позвоню тебе на следующей неделе. Возможно, мы сможем потом поужинать.
— Хорошо. Тебя не было слышно какое-то время. И я встретил девушку, которая,
как мне кажется, могла бы соответствовать твоим потребностям.
— Надеюсь.
Я тоже.
Я игнорирую ее комментарий.
— Увидимся на следующей неделе. Пока.
Принимая душ, мне интересно, сделала лы необходимость преследования Аны – ее
более привлекательной … или это сама Ана?
***
Ужин прошел весело. Моя сестра вернулась, принцесса, которой она всегда была, а
остальные члены семьи всего лишь ее любимцы, обвитые вокруг ее мизинца. Со всеми
детьми дома, Грейс чувствует себя в своей стихии. Она приготовила любимое блюдо Миа
– жареную курицу в пахте с картофельным пюре и подливой. Я должен признаться, что
это и мое любимое блюдо тоже.
— Расскажи мне про Анастейшу, — требует Миа, так как мы сидим вокруг
кухонного стола. Элиот откидывается назад на стуле и складывает свои руки за голову.
— Я должен это услышать. Между прочим, она лишила его девственности.
— Элиот! – журит его Грейс и хлопает его кухонным полотенцем.
— Ой! – отмахивается от нее он.
Я закатываю глаза.

Минуту или две спустя, она отвечает.
__________________________________________________________
От: Анастейша Стил
Тема: Превосходный купаж
Дата: 29.05.2011,08:08
Кому: Кристиан Грей
Да, сэр, все понятно.
Спасибо за шампанское и надувного Чарли Танго, который сейчас
привязан к моей кровати.
Ана
Образ Аны, привязанной к ее кровати галстуком, всплывает в моей памяти. Я ерзаю
на стуле. Надеюсь, она привезла эту кровать в Сиэтл.
_____________________________________________________________
От: Кристиан Грей
Тема: Моя жизнь в числах
Дата: 29.05.2011,08:04
Кому: Анастейша Стил
Всегда, пожалуйста.
Не опаздывай.
Везунчик Чарли Танго.
Кристиан Грей,
Генеральный директор холдинга «Грей энтерпрайзес»
Она не отвечает, я заглядываю в холодильник в поисках завтрака. Гейл оставила мне
несколько круассанов, а на обед салат «Цезарь» с курицей, достаточного для двоих.
Надеюсь, Ана будет это есть. Я не хочу проводить два дня в спорах.
Тейлор появляется, пока я завтракаю.
— Доброе утро Мистер Грей. Здесь воскресные газеты.
— Спасибо. Анастейша приедет сегодня в час дня (13.00), а Доктор Грин в час
тридцать.
— Очень хорошо,сэр. Какие-то еще планы на сегодня?
— Да, мы с Аной едем ужинать к моим родителям вечером.
Тейлор наклоняет голову, и мгновение выглядит удивленным, но берет себя в руки и
выходит из комнаты. Я возвращаюсь к моим круассанам и абрикосовому джему.
Да. Я везу ее на встречу с родителями. В чем проблема?
Я не могу сидеть. Мне нет покоя. Еще только 12.15. Время ползет сегодня. Я бросаю
работу и, схватив воскресные газеты, бреду обратно в гостиную, где включаю музыку и
читаю.

— Анастейша, моя мать приглашает тебя сегодня к нам на ужин. Думаю, Элиот
будет с Кейт. Не знаю, как ты к этому отнесешься. Лично мне странно представлять тебя
своей семье.
Она медлит секунду, переваривая информацию, а затем перебрасывает волосы через
плечо так, как делает перед спором. Но выглядит она уязвленной, не спорит.
— Ты стыдишься меня? — говорит она сдавленно.
Ой, ради бога.
— Конечно, нет. — Не слышал ничего смешнее! Я сердито смотрю на нее,
погрустневшую. Как она могла подумать такое о себе?
— Почему странно?— спрашивает она.
— Потому что я никогда не делал этого раньше, — отвечаю я раздраженно.
— Почему тебе можно закатывать глаза, а мне нет?
— Я не заметил, что закатил глаза.
Она с вызовом отвечает мне. Снова.
— Я тоже обычно не замечаю!
Дерьмо. Мы с ней спорим?
Тейлор откашливается.
— Доктор Грин здесь, сэр, — говорит он.
— Проводите ее в комнату мисс Стил.
Ана оборачивается и смотрит на меня, и я протягиваю ей руку.
— Ты что, тоже там будешь? — Она в ужасе и забавна одновременно.
Я смеюсь.
— Я бы заплатил очень хорошие деньги, чтобы посмотреть, поверь мне, Анастейша,
но я не думаю, что доктор одобрит. — Она вкладывает свою руку в мою ладонь, я
притягиваю ее к себе, затем крепко целую. Ее рот мягкий, теплый и манящий; я запускаю
руку в ее волосы. Когда я отстраняюсь, она выглядит растерянно. Я прижимаюсь лоб к ее
лбу. — Я так рад, что ты здесь. Я не могу дождаться, когда раздену тебя.
Я не могу поверить, как сильно я скучал по ней.
— Идем. Я хочу встретиться с доктором Грин, тоже.
— Ты не знаком с ней?
— Нет.
Я беру Ану за руку, и мы поднимаемся по лестнице, чтоб оказаться в ее комнате.
У доктора Грин был один из тех близоруких взглядов — проницательный, и это
немного смущало меня.
— Мистер Грей, — говорит она, пожимая мою протянутую руку, твердо, но не
слишком крепко.
— Спасибо, что согласились незамедлительно приехать, — посылаю ей самую
доброжелательную улыбку.
— Спасибо за то, что не зря трачу свое время, мистер Грей. Мисс Стил, — говорит
она вежливо Ане, и я знаю, что она приглядывается к нашим отношениям. Я уверен, что
она считает, что я должен теребить усы как злодей из немого кино. Она поворачивается и
намекает «оставь теперь нас» в той же манере.
Окей.
— Я буду внизу, — я поддаюсь.
Хотя я хотел бы посмотреть. Я уверен, что реакция доктора была бы бесценной, если
бы я спросил. Я ухмыльнулся от этой мысли и отправился в гостиную.
Теперь, когда Аны нет рядом, я опять неспокоен. В качестве отвлечения я установил
счетчик с двумя салфетками. Это второй раз, когда я сделал это, и первый раз был для
Аны тоже.
Вы смягчаетесь, Грей.
Я выбираю Шабли к ланчу—один из немногих Шардоне нравящихся мне, и когда я
заканчиваю, то усаживаюсь на диван, затем листаю спортивную секцию газет.

— И? — спрашиваю я, немного удивленный.
— Вы очень грациозны, — тихо говорит она, ее щеки розовые.
— Что ж, благодарю вас, мисс Стил. — Я сижу рядом с ней, не зная, как реагировать
на ее сладкий комплимент. Никто раньше не называл меня грациозным.
— Шабли?
— Пожалуйста.
— Ешь салат. Так какой способ вы выбрали?
— Мини-пили, — отвечает она.
— И ты будешь принимать их ежедневно в одно и то же время?
Румянец проносится по ее удивленному лицу.
— И ты будешь регулярно их принимать, каждый день, во время?
Ее лицо еще сильнее покрывается румянцем.
— Я уверена, что ты будешь напоминать мне, — говорит она с ноткой сарказма,
которую я предпочитаю игнорировать.
Вы должны были выбрать укол.
— Установлю звуковой сигнал на свой календарь. Ешь.
Она берет кусочек, потом еще...и еще. Она ест!
— Так я могу вписать«Цезарь» с курицей в список меню миссис Джонс? —
спрашиваю я.
— Я думала, что я буду готовить.
— Да, будешь.
Она заканчивает раньше меня. Она, должно быть, умирала от голода.
— Нетерпеливы, как всегда, Мисс Стил?
— Да, — говорит она, нескромно взглянув на меня из-под ресниц.
Черт. Вот оно.
Притяжение.
Как будто зачарованный, я встаю и притягиваю ее в свои объятия.
— Хочешь попробовать? — шепчу я, мысленно умоляя ее сказать «да».
— Я еще ничего не подписывала.
— Знаю. Но в последнее время я часто нарушаю правила.
— Ты будешь меня бить?
— Да, но не для того, чтобы причинить тебе боль. Сейчас я не хочу тебя наказывать.
Вот если бы ты попалась мне вчера вечером, это была бы совсем другая история.
Ее лицо меняется от шока.
Ох, детка.
— Не позволяй никому себя переубедить, Анастейша. Одна из причин, почему люди
вроде меня делают это, кроется в том, что мы любим делать больно или, когда больно
делают нам. Все просто. Тебе это не нравится, и я вчера долго над этим думал.
Я обвиваю ее руками и прижимаю к своему напряженному члену.
— Ты что-нибудь решил? — шепчет она.
— Нет, а прямо сейчас я хочу тебя связать и оттрахать до потери пульса. Ты готова?
Ее лицо темнеет, становится чувственным и полным плотского любопытства.
— Да, — говорит она, словом, тихим, как вздох.
Спасибо, блядь.
— Хорошо. Пошли.
Я веду ее наверх, в комнату для игр. Мое безопасное место. Где я могу делать то,
что захочу с ней. Я закрываю глаза, коротко смакуя возбуждение.
Разве я когда-нибудь был так возбужден?
Открыв дверь и закрыв ее за нами, я отпускаю ее руку и изучаю ее. Губы у нее
раскрыты, как будто она вдыхает; ее дыхание быстрое и неглубокое. Ее глаза широко
распахнуты. Готова. Ждет.

Она моргает пару раз, но прежде чем я повторю ей снова, она поворачивается и
становится на колени, лицом ко мне и замирает.
Я разрешил ей сесть на пятки, и она села.
— Положи руки на бедра. Хорошо. Теперь раздвинь колени. Шире.
Я хочу видеть тебя, детка.
— Шире. —Увидеть тебя сексуальной. — Идеально. Смотри вниз на пол.
Не смотри на меня или комнату. Ты можешь сидеть там, и пусть твои мысли
проносятся в голове, а теперь представь, что я собираюсь сделать с тобой.
Я подхожу к ней, и я рад, что она держит голову опущенной. Наклоняясь, я дергаю
за косу, и тяну ее голову так, что наши глаза встречаются.
— Ты запомнишь эту позу, Анастейша?
— Да, Господин.
— Хорошо. Жди здесь, не двигайся.
Проходя мимо нее, я открываю дверь и на мгновение оглядываюсь. Ее голова
склонена; ее взгляд остается устремленным в пол.Какой желанный вид. Хорошаядевочка.
Я хочу бежать, но я сдерживаю нетерпение и иду целенаправленно на первый этаж в свою
спальню.
Сохрани чертово достоинство, Грей.
В моем шкафу я выкидываю всю одежду и из ящика, вытаскивая мои любимые
джинсы. Мои DJ’s. Я проскользнул в них и застегнул все пуговицы, кроме одной верхней.
Из того же ящика я достал новый хлыст и серый вафельный халат. Напоследок, я хватаю
несколько презервативов и запихиваю их в карман.Ухожу.
Пришло время, Грей.
Когда я возвращаюсь, она в той же позе: голова склонена, ее коса свисает ей на
спину, руки сложены на коленях. Я закрываю дверь и вешаю халат на крючок. Я прохожу
мимо нее.
— Хорошая девочка, Анастейша. Ты замечательно выглядишь в такой позе.
Молодец. А теперь встань.
Она встает, держа голову опущенной.
— Можешь посмотреть на меня.
Нетерпеливый взгляд голубых глаз.
— Сейчас я надену на тебя наручники, Анастейша. Дай мне правую руку.
Я протягиваю руку, и она вкладывает свою. Не спуская с нее глаз, я поворачиваю ее
руку ладонью вверх, и достаю из-за спины хлыст. Я быстро ударяю концом хлыста в
центр ладони. Она пугается и сжимает руку, смотря удивленно на меня.
— Как ощущения? — спрашиваю я.
Ее дыхание учащается, и она смотрит на меня, а потом на свои ладони
— Отвечай.
— Все нормально. – Она хмурится.
— Не хмурься, — предупреждаю я. — Было больно?
— Нет.
— И не будет. Поняла?
— Да, — ее голос немного подрагивает.
—Я серьезно, — подчеркиваю я, и показываю ей стек. Коричневый, плетеный,
кожаный. Видишь? Я слушаю. Ее глаза встречаются с моими,взгляд удивленный. Мои
губы кривятся от удовольствия.
— Наша цель – угодить клиенту, мисс Стил. Пойдем.
Я веду ее в середину комнаты, к системе подвешивания.
— Эта решетка сконструирована так, чтобы по ней могли двигаться цепи.
Она смотрит вверх на причудливую решетку, затем обратно на меня.
— Начнем здесь, но я хочу трахнуть тебя стоя. Так что мы закончим вон у той стены.
Я указываю на «Андреевский» крест.

— Что, пожалуйста?
— Пожалуйста, Господин, – хнычет она.
Хорошая девочка. Я делаю шаг назад.
— С помощью этого? – спрашиваю я, подняв стек, чтоб она могла видеть его.
— Да, Господин, — отвечает она, удивляя меня.
— Ты уверена? — Я не могу поверить в свою удачу.
— Да, пожалуйста, Господин.
Ох, Ана, черт, ты просто богиня.
— Закрой глаза.
Она делает, как ей сказано. С бесконечной осторожностью, но беспощадно, я
осыпаю ее живот легкими жалящими ударами снова и снова. Вскоре возбуждение ее
усиливается настолько, что она задыхается. Стек двигается вниз, легко касается ее
клитора. Снова. И снова. И снова.
Она повисает на цепях, стонет и стонет. Она затихает, и я знаю, что она близка. Она
запрокидывает голову назад и кричит, оргазм сотрясает все ее тело. Я придвигаюсь ближе
и хватаю ее в объятия, она вся растворяется во мне. Повисает в моих руках.
Ох. Мы еще не закончили, Ана.
Мои руки под ее бедрами, я поднимаю ее дрожащее тело и уношу, все еще
привязанную к сетке, к деревянному кресту. Там я отпускаю ее, удерживая в
вертикальном положении, зажатую между поперечинами и моими плечами. Я тяну свои
джинсы, расстегивая все пуговицы и освобождая член, достаю презерватив из кармана, я
разрываю фольгу зубами и одной рукой надеваю.
Я аккуратно поднял ее и снова шепчу:
— Обхвати меня ногами, детка.
Прижимая ее спиной к дереву, я помогаю ей обернуть ноги вокруг моих бедер, локти
покоятся на моих плечах.
Ты моя, детка.Одним толчком я оказался внутри нее.Черт. Она изысканна.
Я воспользовался моментом, смакуя ее. Затем я начинаю двигаться, наслаждаясь
каждым толчком. Чувствуя ее, все глубже и глубже, мое собственное дыхание затруднено,
я словно задохнулся и потерял себя в этой прекрасной женщине. Мой рот приоткрыт, я
пробую на вкус ее шею. Ее запах наполняет мои ноздри, заполняет меня. Ана. Ана. Ана. Я
не хочу останавливаться.
Внезапно она напрягается, и ее тело бьется в конвульсиях вокруг меня.
Да. Снова. И я кончаю. Заполняя ее. Держа ее. Почитая ее.
Да. Да. Да.
Она такая красивая. И адски сладкая, это было умопомрачительно.
Я отстраняюсь, и она рушится на меня, я быстро отстегнул ее запястья от сетки и
поддержал ее, затем мы оба опустились на пол. Я уложил ее между своих ног, обняв, и она
обмякла у меня в руках, с закрытыми глазами, тяжело дыша.
— Отлично, детка. Было больно?
— Нет, —Ее голос еле слышен.
— А ты ждала боли? –спрашиваю я, убирая с ее лица выбившиеся прядки волос,
чтоб я мог видеть ее лучше.
— Да.
— Вот видишь, Анастейша, страх в основном у тебя в голове, – я глажу ее лицо.—
Ты хотела бы это повторить?
Она не отвечает сразу, и я думаю, что она уснула.
— Да, — шепчет она мгновение спустя.
Спасибо тебе, Господи!
Я сжимаю ее в своих объятиях.
— Хорошо. И я тоже.

— Да.
Я шлепаю ее изо всех сил по попе.
— Да, Господин, — говорит она немедленно.
— Раздвинь ноги. — Я толкнул мою правую ногу к ее, раздвигая ей ноги шире. —
Так-то лучше. Потом я разрешу тебе поспать.
Ее спина идеальна,каждый изгиб, каждый позвонок, от ее затылка к ее изящной,
тонкой заднице. Я проследил линию позвоночника пальцами.
— У тебя такая красивая кожа, Анастейша, — говорю я. Склонившись над ней, я
следую моими пальцами, прокладывая дорожку нежных поцелуев вниз по ее
позвоночнику. Одновременно, я ласкаю ее грудь, захватывая ее соски между моими
пальцами, и тяну. Она извивается подо мной.
Я мягко целую ее поясницу, потом посасываю и нежно тереблю ее соски.
Она скулит. Я останавливаюсь и отхожу назад, чтобы полюбоваться видом, с растущим
возбуждением, от простого взгляда на нее. Потянувшись за вторым презервативом из
кармана, я быстро сдернул джинсы и стал открывать конвертик из фольги. Я натянул его
обеими руками.
Я бы хотел опробовать эту задницу. Сейчас. Но для этого слишком рано.
— У тебя такая очаровательная, сексуальная попка, Анастейша Стил. Я столько
всего хочу с ней сделать!
Я глажу руками по каждой ягодице, лаская их, затем проникаю внутрь нее двумя
пальцами, растягивая ее.
Она опять хнычет.
Она готова.
— Как здесь влажно! Вы не разочаровываете меня, мисс Стил! Держись крепче,
детка, это будет недолго.
Сжимая ее бедра, я останавливаюсь у входа в ее влагалище, затем дотягиваюсь,
хватаю ее за косу, накручиваю ее вокруг запястья, и держу крепко-крепко. С одной
стороны она вокруг моего члена, а с другой вокруг ее волосы, я вхожу в нее.
Она. Такая. Черт побери. Сладкая.
Я медленно выскальзываю из нее, затем хватаю ее за бедро свободной рукой и
сильнее тяну за волосы.
Сабмиссив.
Я резко вхожу в нее, заставляя ее податься вперед с криком.
— Держись, Анастейша! — напоминаю я ей. Иначе она может удариться.
Затаив дыхание, она пододвигается обратно ко мне, сжимая ноги.
Хорошая девочка.
Тогда я начал вбиваться в нее, она сдавленно всхлипывает, цепляясь за колонну. Но
она не отступает. Я чувствую отдачу.
Браво, Ана.
И тогда я чувствую это. Медленно. Она вся сжимается вокруг меня. Теряя контроль,
я вбиваюсь в нее очень глубоко.
— Давай, Ана, для меня! — я рычу, я кончаю сразу вслед за ней, как будто
продлевая ее, удерживаю ее после освобождения.
Взяв ее руки в свои, я опускаюсь на пол, Ана на мне, мы оба смотрим в потолок. Она
совершенно расслабилась, истощена, несомненно; ее тяжесть желанна и комфортна. Я
смотрю на карабины, интересно, позволит ли она мне подвесить ее…Наверное, нет.
И мне все равно
Наш первый раз здесь, и она была мечтой. Я поцеловал ее за ухо.
— Подними руки. — Мой голос был хриплым. Медленно, она поднимает их, как
будто они налились бетоном, и я завел ножницы под кабельную стяжку.

Мысль нервирует, и каким-то непостижимым образом это заставляет меня
волноваться.
Что происходит, Грей?
Я сажусь осторожно, не желая тревожить ее, и смотрю вниз, на ее спящее тело. Я
знаю, что это такое—я спокоен потому, что я здесь с ней. Я поднимаюсь с постели,
оставив ее спать, и возвращаюсь в игровую комнату. Там я собираю использованные
кабельные стяжки и презервативы и прячу их в карман, где нахожу трусики Аны. Со
стеком, ее одеждой, и ее обувью в руках, я вышел и запер дверь. Вернувшись к себе в
комнату, я повесил ее платье на дверь шкафа, поставил ее обувь под стул и положил
бюстгальтер сверху. Я беру ее трусики из кармана—и идиотская мысль приходит в
голову.
Я отправляюсь в ванную. Мне надо принять душ, прежде чем мы поедем ужинать с
моей семьей. Я дам Ане поспать подольше.
Горячая вода из душа каскадами льет на меня, смывая все тревоги и беспокойства,
которые я чувствовал раньше. Для первого раза это было не плохо, для нас обоих. И я
раньше думал, что отношения с Аной невозможны, но сейчас будущее представляется
вполне возможным. Я делаю мысленную заметку позвонить Кэролайн Эктон утром, чтобы
помогла одевать мою девочку.
После продуктивного часа в моем кабинете, истраченного на чтение по работе, я
решаю, что у Аны было достаточно времени для сна. Снаружи уже смеркается, и мы
должны выезжать через сорок пять минут на ужин к моим родителям. Было легче
сосредоточиться на работе, зная, что она наверху в своей спальне.
Странно.
Ну, я знаю, что она там в безопасности.
Из холодильника я беру коробку клюквенного сока и бутылку газированной воды. Я
смешиваю их в стакане и иду наверх.
Она по-прежнему крепко спит, свернувшись калачиком, где я оставил ее. Я не
думаю, что она шевелилась. Губы у нее разомкнуты, она тихо дышит. Ее волосы
взъерошены, коса растрепалась. Я сажусь на край кровати рядом с ней, наклоняюсь и
целую в висок. Она бормочет, протестуя во сне.
— Анастейша, проснись.— Мой голос был нежен, таким же, как когда я уговаривал
ее заснуть.
— Нет, — ворчит она, обнимая подушку.
— Нам выходить через полчаса на ужин к моим родителям.
Ее глаза моргают, открываются и сосредоточиваются на мне.
— Давай, соня, поднимайся! – Я снова поцеловал ее. — Я принес тебе попить. Жду
внизу. И только посмей уснуть, тебе тогда не поздоровится, – предупреждаю я, и она
потягивается.
Я поцеловал ее еще раз и бросил взгляд на стул, где она не найдет свои трусики, я
спустился вниз, не в силах подавить ухмылку.
Время игры, Грей.
Пока я жду мисс Стил, я нажимаю кнопку на пульте для iPod, и музыка звучит в
случайном порядке. Неугомонный, я бреду к балконной двери и наблюдаю за ранним
вечерним небом, слушая Talking Heads «And She Was».
Входит Тейлор.
— Мистер Грей. Мне подогнать машину?
— Дай нам пять минут.
— Да, сэр, — говорит он, и уходит в сторону служебного лифта.
Ана появляется спустя несколько минут у входа в гостиную. Она выглядит сияющей,
потрясающей...и даже забавной. Что она скажет о пропаже ее трусиков?
— Привет, — говорит она с загадочной улыбкой.
— Привет. Как ты себя чувствуешь?

– Ты уверена, что хочешь знать? – спросил я.
– Да, – отвечает она, но ее тон звучит иначе.
Ты спросила. Я вздыхаю в темноте около нее.
– Миссис Робинсон любила танцевать.
– Должно быть, она хорошая учительница.
Ее шепот полон сожаления и невольного восхищения.
– Хорошая, – тихо ответил я.
«Верно. Снова. Один. Два. Три. Четыре. Малыш, у тебя получается». Элена и я
скользим по ее подвалу.
«Опять». Элена смеется, запрокинув голову, она выглядит подобно женщине
вдвое моложе ее.
Ана кивает и изучает пейзаж, несомненно, придумывая некоторую теорию об
Элене. Или же размышляет о встрече с моими родителями. Если бы я знал.
Возможно, она нервничает. Как я. Я никогда не приводил девушку домой.
Ана начинает ерзать, я чувствую, что что-то беспокоит ее. Она обеспокоена тем, что
мы сделали сегодня?
– Не нужно, – сказал я, мой голос получился мягче, чем я хотел.
Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, выражение ее лица невозможно
разглядеть в темноте.
– Что не нужно?
– Не нужно слишком много думать, Анастейша. – Независимо от того, о чем ты
думаешь. Я вытягиваюсь, беру ее руку и целую костяшки пальцев. – Чудесный был день.
Спасибо.
На мгновение ее лицо освещает робкая белоснежная улыбка.
– Почему ты использовал кабельную стяжку? – спросила она.
Вопросы об этом дне ― это хорошо.
– Просто, это легко, и ты испытала новые ощущения. Кабельные стяжки – довольно
жесткое приспособление для фиксации, а мне это нравится, – мой голос сух, поскольку я
пытаюсь внести немного юмора в наш разговор. – Очень действенный способ удерживать
тебя там, где твое место.
Ее глаза устремились к Тейлору на переднем сиденье.
Милая, не беспокойся о Тейлоре. Он точно знает, что происходит, он этим занимается
уже четыре года.
– Все это часть моего мира, Анастейша. – Я сжимаю ее руку, прежде чем осознаю
это. Ана снова поворачивается к окну; нас окружает вода – мы пересекаем озеро
Вашингтон по 520 мосту ― моя любимая часть поездки. Ана подтягивает ноги и
сворачивается на сидении, обвивая себя руками.
Что-то происходит.
Когда она оборачивается ко мне, я спрашиваю:
– О чем призадумалась?
Она вздыхает.
Черт.
– Неужели все так плохо?
– Хотела бы я знать, что у тебя на уме.
Я ухмыляюсь, довольный, что она не знает то, что действительно у меня на уме.
– А я – что у тебя, малышка, – тихо ответил я.
***
Тейлор открывает парадную дверь моих родителей.

– Мы разговаривали о нашем отпуске, Ана, – дружелюбно произносит мистер
Грей. – Элиот решил на недельку слетать с Кейт и ее семьей на Барбадос.
Чувак! Я смотрю на Элиота. Что, черт возьми, случилось с мистером Любить Их и
Оставить Их? Кавана должно быть хороша в постели. Она, конечно, выглядит
достаточно самодовольной.
– А вы собираетесь отдохнуть после университета? – Каррик спрашивает Ану.
– Я подумываю о том, чтобы съездить в Джорджию, – отвечает она.
– В Джорджию? – Я восклицаю, неспособный скрыть удивление.
– Там живет моя мама, мы с ней давно не виделись.
– И когда ты туда собираешься? – огрызнулся я.
– Завтра поздно вечером.
Завтра! Что, черт возьми? И я только сейчас узнаю об этом?
Миа возвращается с розовым просекко для Аны и меня.
– Ваше хорошее здоровье! – папа поднимает бокал.
– Надолго? – я стараюсь не повышать голос.
– Я еще не знаю. Зависит от того, как пройдут завтрашние собеседования.
Собеседования? Завтра?
– Ана заслужила отдых, – прерывает Кавана, уставившись на меня с плохо
скрываемым антагонизмом. Я хочу сказать ей, чтобы она не лезла не в свое дело, но ради
Аны я держу язык за зубами.
– У вас завтра собеседования? – отец спрашивает Ану.
– Да, в двух издательствах, по поводу стажировки.
Когда она собиралась сказать мне это? Я здесь с нею в течение двух минут, и узнаю
детали ее жизни, которые я должен знать!
– Желаю удачи, – сказал Каррик ей с улыбкой.
– Ужин на столе, – объявляет Грейс через весь холл.
Я позволил остальным выйти из комнаты, но удержал Ану за локоть прежде, чем она
смогла пойти за ними.
– И когда ты собиралась мне сказать, что уезжаешь? – моя раздражительность была
очевидна.
– Я не уезжаю, а собираюсь повидаться с матерью, и я только подумываю об этом.
Ана отделывается от меня, как будто я ― ребенок.
– А как насчет нашего соглашения?
– Между нами еще нет никакого соглашения.
Но…
Я веду нас через дверь гостиной и в прихожую.
– Этот разговор не закончен, – предупреждаю я, поскольку мы входим в столовую.
Мама полностью выложилась — лучший фарфор, лучший хрусталь — все для Аны и
Кавана. Я отодвигаю стул для Аны; она садится, и я сажусь около нее. Миа сияет, смотря
на нас.
– Где ты познакомился с Аной? – спрашивает Миа.
– Она брала у меня интервью для студенческого журнала.
– Который редактирует Кейт, – вставила Ана.
– Я хочу стать журналистом, – сказала Миа Кейт.
Мой отец предлагает Ане вина, в то время как Миа с Кейт обсуждают журналистику.
Кавана проходит стажировку в Сиэтл Таймс, без сомнения, выбитую для нее отцом.
Краем глаза я заметил, что Ана меня изучает.
– Что? – спрашиваю я.
– Пожалуйста, не злись на меня, – она шепчет так тихо, что слышно только мне.
– Я не злюсь, – вру я.
Она сужает глаза, и очевидно, что не верит мне.

– У них, конечно, есть лучший сезон, чем 2010, – добавляю я.
– Гутьеррес в области центра был удивительным. Та выгода! Ничего себе. – Элиот
подбрасывает руки. Кавана подлизывается к нему как томящаяся от любви дурочка.
– Как вы устроились в новой квартире? – спрашивает Грейс Ану.
– Мы были там всего лишь один день, и еще нужно распаковать вещи, но мне там
очень нравится, это в центре – минута ходьбы от Пайк Плейс, недалеко от океана.
– О, Вы живете близко с Кристианом, – замечает Грэйс.
Домработница начинает убирать стол. Я все еще не могу запомнить ее имя. Она
швейцарка, или австрийка или что-то в этом роде, она не прекращает мне глупо улыбаться
и моргать ресницами.
– Ана, ты была в Париже? – спрашивает Миа.
– Нет, но очень бы хотела там побывать.
– Мы провели медовый месяц в Париже, – сказала мама. Они с папой обменялись
взглядами через стол, которые я, откровенно предпочел бы не видеть. Они, очевидно,
хорошо провели время.
– Прекрасный город, если не считать парижан. Кристиан, ты должен свозить Ану в
Париж, – воскликнула Миа.
– Я думаю, что Анастейша предпочла бы Лондон, – я отвечаю на смешное
предложение своей сестры. Я кладу руку на колено Аны, ее платье струится, поскольку я
скольжу по нему пальцами. Я хочу тронуть ее, погладить ее, где должны быть ее трусики.
Мой член пробуждается в ожидании, поэтому я подавляю стон и начинаю ерзать на месте.
Она резко отстраняется от меня, как будто скрестив ноги, и я глажу рукой ее бедра.
Не смей!
Ана делает глоток вина, не отрывая глаз от экономки моей матери, которая убирает
основные блюда.
– Что там с парижанами? – спрашивает сестру Элиот. – Неужели они не поддались
твоим чарам? – Элиот дразнит Миа.
– Нет. А уж мсье Флобер, чудовище, на которое я работала! Настоящий тиран,
обожает доминировать.
Ана давится вином.
– Анастейша, все в порядке? – спрашиваю я, освобождая ее бедро.
Она кивает, у нее красные щечки, я глажу ее спину и мягко ласкаю ей шею.
Властный тиран? Я? Эта мысль забавляет меня. Миа стреляет в меня взглядом,
одобряющая мое публичное проявление любви.
Мама приготовила свое фирменное блюдо, говядину «Веллингтон», по рецепту,
которому она научилась в Лондоне. Я должен сказать, что это обычная запеченная курица.
Несмотря на то, что она подавилась, Ана жадно ест свою еду. Люблю смотреть, как она
ест. После нашего энергичного дня она, вероятно, голодна. Я делаю глоток своего вина,
рассматривая другие способы сделать ее голодной.
Миа и Кавана обсуждают относительные преимущества Святого Барта против
Барбадоса, где семья Каваны будет отдыхать.
– Помнишь Элиота и медузу? – Глаза Миа сияют от радости, и она переводит взгляд
то на Элиота, то на меня.Я посмеиваюсь.
– То, как он кричал, как девчонка? Помню.
– Эй, это, возможно, было португальским военным кораблем! Я ненавижу медуз.
Они все портят, – Элиот решителен. Миа и Кейт начинают хихикать и кивают,
соглашаясь с ним.
Ана охотно кушает и слушает, как мы подшучиваем над Элиотом. Все остальные
успокоились, и моя семья уже не кажется такой странной. И чего я так напрягаюсь? Такое
ведь происходит повсеместно: семьи собираются за одним столом, чтобы вместе поесть и
пообщаться. Может я напряжен, потому что Aнa здесь? Или потому, что они могут ей не

– Знаешь, почему, – я огрызаюсь.
– Я думала, ты человек настроения.
– Анастейша, ты даже не представляешь, какое у меня сейчас настроение!
Распахнув дверь в лодочный сарай, я шагнул внутрь и включил свет. Одна за другой
щелкают флуоресцентные лампы. Затем мы поднялись наверх по деревянной лестнице. Я
останавливаюсь в дверях, щелкаю выключателем – на этот раз загораются галогенные
лампы.
Я стаскиваю ее с плеча и ставлю на ноги. Ее темные волосы спутались, ее глаза
сияли в лучах огней, и я знаю, что она без трусиков. Я хочу ее. Сейчас.
– Пожалуйста, не бей меня, – шепчет Ана.
Я таращусь на нее, ничего не понимая.
– Я не хочу, чтобы ты меня шлепал, только не здесь и не сейчас. Пожалуйста, не
надо.
Но … Я стою, открыв рот в ступоре. Но ведь мы здесь именно за этим. Она
поднимает руку, и понятия не имею, что она собирается сделать. Тьма опутывает мое
горло, грозясь придушить, если Ана коснется меня, но она лишь нежно проводит
пальцами мне по щеке до подбородка. Тьма растворяется в забвении, и я закрываю глаза,
чувствуя лишь осторожное прикосновение пальцев. Другую руку она запускает мне в
волосы и ерошит их.
– Ах, – я издаю стон и даже не знаю, он вызван страхом или вожделением. Затаив
дыхание, я стою на краю пропасти. Когда я открываю глаза, она подходит ко мне очень
близко. Она запускает руки мне в волосы и нежно тянет, приподнимаясь на носочках. А я
лишь наблюдаю за ней будто со стороны, я – зритель, я – свидетель. Наши губы
встречаются, и я закрываю глаза, впуская ее настойчивый язык, но мой стон разрушает ее
чары.
Ана.
Я обнимаю ее, вымещая на нашем поцелуе все два часа напряжения и беспокойства,
языком, овладевая и воссоединяясь с нею. Хватаю ее за волосы, смакуя язычок на вкус, и
мое тело воспламеняется как топливо.
Твою мать.
Я отстраняюсь, и мы оба судорожно хватаем воздух. Она держится за мои руки, а я в
смятении. Я ведь хотел ее отшлепать. Но она сказала «нет». Как и за столом на ужине.
– Что же ты со мной делаешь? – спрашиваю я.
– Целую.
– Ты отказала мне.
– Что? – она не понимает, или, вероятно, забыла, что произошло.
– Там за столом ты сказала «нет» своими ногами.
– Но мы же были за столом с твоими родителями.
– Никто мне раньше не отказывал. И это так … возбуждает, – и отличается от всего,
что было прежде. Я скольжу рукой по ее попке и прижимаю к себе, стараясь сохранять
контроль.
– Ты зол и возбужден потому, что я сказала «нет»? – ее голос охрип.
– Я зол, потому что ты никогда не упоминала при мне Джорджию. Я зол, потому что
ты отправилась выпить с парнем, который пытался тебя соблазнить, когда ты была пьяна,
и оставил в итоге с практически незнакомым человеком. Разве друзья так поступают? Еще
я зол и возбужден потому, что ты сомкнула передо мной ноги.
И ты без трусиков.
Сантиметр за сантиметром я начинаю задирать подол ее платья.
– Я хочу тебя, и хочу прямо сейчас. И если ты не дашь мне тебя отшлепать, – а ты
это заслужила – я трахну тебя на этом диване сию же минуту и сделаю это быстро, только
для своего удовольствия, не для твоего.

– Не считаю, что заслужила такое, мистер Грей, особенно после того, как снесла
ваше неспровоцированное нападение, – решительно и деловито заявляет она.
– Неспровоцированное? Ты меня поцеловала.
– Лучшая форма защиты – нападение.
– Защиты от чего?
– От Вас и вашей зудящей ладони, – она пытается сдержать улыбку.
Миа стучит каблуками по ступеням.
– Ну и как, сносно?
– Едва ли, – ухмыляется Ана.
– Вот вы где! – восклицает Миа, лучезарно улыбаясь нам обоим. Войди она на две
минуты раньше, и было бы действительно неловко.
– Я показывал Анастейше окрестности, – я протягиваю руку, и Ана берет ее. Я хочу
поцеловать костяшки пальцев, но решаю лишь нежно сжать ее ладонь.
– Кейт и Элиот собираются уезжать. Представляете? Все не могут друг от друга
оторваться, – Миа капризно морщит носик. - А вы что тут делали?
– Я показывал Ане свои награды по гребле, – машу рукой в сторону бесполезных
металлических статуэток, расставленных на полках со времен занятий греблей в Гарварде.
– Пойдем, попрощаемся с Кейт и Элиотом.
Миа разворачивается и уходит, и я пропускаю Ану вперед, но перед лестницей
шлепаю ее по попке.
Она сдерживает вскрик.
– Я сделаю это снова, Анастейша, причем скоро, – шепчу я ей на ушко и, приобняв,
целую волосы.
Держась за руки, мы идем через лужайку обратно в дом, пока Миа трещит о чем-то
рядом. Отличный вечер. Отличный день. Я рад, что Ана познакомилась с моей семьей.
Почему я не сделал этого раньше.
Потому что никогда не хотел.
Я сжимаю руку Аны, и она застенчиво смотрит на меня и сладко улыбается в ответ.
В другой руке я держу ее туфли, и на каменных ступеньках мы останавливаемся, и я
наклоняюсь застегнуть на ней босоножки.
– Вот так, – заключаю я.
– Спасибо, мистер Грей, – говорит она.
– Все это лишь мне в удовольствие.
– Я это хорошо усвоила, Сэр, – дразнится она.
– Ой, вы такие милые! – воркует Миа, как только мы входим на кухню. Ана косится
на меня. Кавана и Элиот в коридоре и уже собрались уходить. Ана обнимает Кейт, но
затем утягивает в сторонку, чтобы рьяно что-то обсудить. Это еще что такое? Элиот
тянет Кавану за руку, и они садятся в его пикап, а наши родители машут ми на прощание.
– Нам тоже уже пора, у тебя ведь завтра собеседования, – нужно отвезти ее уже в
новую квартиру, а времени почти одиннадцать.
– Мы уже и не думали, что он кого-нибудь встретит! – выпаливает Миа, крепко
обнимая Ану.
Да твою ж мать ...
– Счастливо, Анастейша, – говорит Грейс, тепло улыбаясь моей девочке. Я
притягиваю Ану к себе.
– Давайте не будем ее отпугивать и баловать чрезмерным вниманием.
– Не поддразнивай, Кристиан, – Грейс журит меня в ответ в своей привычной
манере.
– Мам, – чмокаю ее в щеку. Спасибо, что пригласила Ану. Я прозрел.
Ана прощается с моим отцом, и мы направляемся к Ауди, где Тейлор уже ждет нас,
открыв для нее пассажирскую дверь.